Блогера Варламова услышали. Как в Белгороде «заморозили» строительство надземных переходов через улицу Щорса
В Белгороде заморозили строительство каскада надземных переходов через улицу Щорса. В мэрии сообщили, что это личное решение мэра Константина Полежаев. Об этом сообщает паблик «Белгород — это интересно». Ранее через улицу Щорса планировали построить три надземных перехода: в районе остановок «Водстрой» и «Улица 5 Августа», а также на пересечении Щорса и Королёва. Переход на «Водстрое» должны были возвести уже в конце 2017 года.
Схема планируемых надземных переходов в Белгороде, varlamov.ru
Блогер Илья Варламов несколько раз критиковал постройку каскада переходов и даже пообещал, что если переходы всё же построят, то он не даст белгородским властям спокойно жить, и будет вспоминать Белгород недобрым словом в каждом выпуске передачи «Как нам обустроить Россию».
— Мне уже как-то неудобно писать про вред подземных и тем более надземных переходов. Мимо граблей на этот раз не может пройти Белгород, где власти решили превратить обычную улицу в «шулицу» (совмещение шоссе и улицы — прим.ред.): убрать безопасные круговые перекрёстки и построить надземные переходы во имя сатаны пропускной способности. В общем, городские чиновники и дорожники опять решили испортить жизнь людей и выкинуть много денег в выхлопную трубу, — писал на своём сайте Илья Варламов.
Илья Варламов, фото varlamov.ru
По мнению урбаниста, современный город должен стимулировать жителей к тому, чтобы они пересаживались с личного транспорта на общественный.
— Пробок в городе станет меньше, как только город начнёт влиять на поведение людей путём дестимулирования пользования своими машинами. От этого улучшится экология и в целом качество жизни. Но есть ещё один очень важный нюанс: хорошая городская среда, быстрый и удобный общественный транспорт. Вы хотите город для людей, а не для машин — тогда не только действуйте методом кнута, но и давайте альтернативы. Пересаживаться из своей машины, чтобы в пробке поехать на автобусе или бегать по надземным переходам, никто в здравом уме не согласится, — говорил Варламов белгородским чиновникам.
Вместо переходов блогер предложил перенять опыт Амстердама и сделать проезд в самых узких местах города платным, а также выделить дополнительные полосы для общественного транспорта. По мнению Варламова, это должно было мотивировать водителей, стоящих в пробке, пересесть в автобус, который их обьезжает.
На переход в районе остановки «Водстрой» хотели потратить 40 миллионов рублей. А строить его должна была компания «Вега». Теперь застройщик направит их на другой объект. Возможно, им станет детский сад.
— Это вредительство. Они собираются потратить 40 миллионов рублей только на один переход. Они просто выкинут их потому, что когда к власти придут более компетентные чиновники, которые понимают, что от этих переходов больше вреда, чем пользы, их придётся сносить. Лучше бы они рассказали сколько они потратят денег на демонтаж потом этих переходов, — сказал Илья Варламов в четвёртом выпуске передачи «Как нам обустроить Россию».
Директор проектов КБ «Стрелка» Дарья Парамонова также считает, что постройка переходов ничем не поможет городу и вместо них нужно оставить наземные переходы.
— Туннели подземные, как и надземные, работают, только если нам нужно какой-нибудь МКАД пересечь. Но их ни в коем случае нельзя ставить в городах, где можно сделать наземный пешеходный переход. Этот миф активно применялся в начале 90-х в Москве, когда убирали светофоры (например, с Ленинградского шоссе) и думали, что это всё [речь о транспорте] понесётся с бешеной скоростью, а оно в итоге упиралось в узкую часть улицы и дальше не могло ехать. Поэтому для города, в котором пешеходам отводится приоритетное положение, нужно делать наземные пешеходные переходы. Есть ещё так называемый приподнятый наземный пешеходный переход — это как бы такой широкий лежачий полицейский, когда пешеходный переход делается в уровень с тротуаром, и пешеход не опускается на отметку дороги. Это создаёт физическую преграду, и машины вынуждены сбавить скорость. Тем самым мы регулируем скоростной режим, — говорит Дарья.
